Лесь (вариант перевода Аванта+) - Страница 48

Огнетушитель упал по инструкции, то есть головкой вниз. Новый, исправный, как выяснилось через минуту, он мог бы загасить даже пылающий Рим.

Барбара, Каролек и Януш, издали услышав пение и народные танцы, сорвались с мест, чтобы выскочить в коридор, и ошарашенные захлопнули дверь. Стефан тоже высунул голову и тоже отпрянул потрясенный. Главный инженер и зав мастерской столкнулись в другой двери с Влодеком, спешащим встретить Леся, и, сбитые все вместе, не сумели достаточно проворно ускользнуть от смерча, который не столько увидели, сколько почувствовали на себе.

С пронзительным дьявольским шипением яростная пенистая змея, словно зажатый в тисках тайфун, металась по маленькому коридорчику, а в объятиях змеи барахтался Лесь, застигнутый врасплох и очумелый больше, чем когда-либо в жизни. Скользя и брыкаясь, Лесь всякий раз толкал огнетушитель, который и так по закону отдачи постоянно менял положение. Чудовище проявляло поразительную подвижность и вовсю плевалось пеной, а Лесь, ослепленный, не понимал, что случилось, и старался где-нибудь скрыться от разъяренной бестии, атакующей его неизвестно почему и со всех сторон сразу. В голове мелькнули невнятные подозрения — может, это засада и если не на него, тогда на какого-нибудь несимпатичного заказчика, а он, Лесь, попался по ошибке, и теперь уже ничто не поможет. Дико шипящий поток бушевал во всех направлениях одновременно, двери открывались и тут же захлопывались, а грохот бьющегося о стены и предметы огнетушителя жутким эхом разносился по всему зданию. Казалось, это громокипящее представление никогда не кончится.

— Господи, — застенал Каролек. — Что это он притащил?

Ибо никто из сотрудников, спасавшихся за закрытыми дверями, поначалу не распознал источника шального смерча, вдруг сорвавшегося в коридорчике, и у всех зародилось убеждение, что Лесь принес какой-то страшный механизм, который не то сорвался, не то взорвался… Только зав и главный, стряхивающий с себя слоистую пену, уразумели действие огнетушителя, но они тоже подозревали Леся в тайной доставке аппарата и в тайной цели использования. Странно, правда, что сам злоумышленник купался под струей.

— Надо бы что-то предпринять, — нахмурился главный, когда пенистая змея ударила в застекленную дверь.

В эту минуту из коридора донесся звон и грохот, заглушивший на минуту неистовое шипение.

— Что он там делает, черт возьми?! — нервничал главный. — Что он колотит, ведь там ничего нет!

— Люстру, — трагически отрапортовал вконец потрясенный Влодек: он на миг приоткрыл дверь и глянул одним глазом. — Люстры уже нету.

— Там же столик для машинки! — отчаянно вскрикнула пани Матильда, укрывшаяся за той же дверью. — Он ведь и столик разобьет!

Предположение не оправдалось. Лесь вовсе не хотел кокнуть столик — он только хотел под ним спрятаться. Перевернув сей предмет служебной меблировки, он решил остроумно воспользоваться им в качестве щита. Боец сидел на полу у стены в живописных клочьях пены и манипулировал столиком в зависимости от прихотей неустанно прыгающего огнетушителя.

Стефан, уже получивший порцию пены в физиономию, принялся дубасить в дверь.

— Я хочу умыться!!! — орал он.

— Ну и мойся! — орал Лесь, занятый тяжкой борьбой со стихией.

Слегка заслонивший его щит позволил собраться с мыслями и прийти в себя: душу его сегодня переполняли столь пылкие чувства, что все огнетушители на свете не погасили бы их. Тренируя условный рефлекс, он молниеносно уклонялся от струи и с ловкостью тореадора оперировал столиком.

— Сколько это будет продолжаться! — вопил измученный любопытством Каролек: что же все-таки этому Лесю надо.

— Даже если занимался пожар, можно было двадцать раз потушить, — рассуждал главный за другой дверью.

— Кончай дурака валять, к черту! Я ничего не вижу!!! — надрывался Стефан за третьей дверью.

— Сам кончай!!! — кричал Лесь, он слышал только Стефана, заняв оборонительную позицию у самой его двери.

Ответ этот, выкрикнутый в пылу борьбы и долженствующий означать: очень хочу прекратить, да не могу, довел присутствующих почти до паники. Видно, Лесь решил остаток жизни провести в служебном коридорчике, отгороженный от мира огнетушителем.

Содержимое в солидной емкости, наконец, подошло к концу, и замирающее шипение оповестило заинтригованные группы за дверями, что опасность миновала. Глазам сослуживцев, вылетевших в коридорчик со всех сторон одновременно, представилась картина эффектная и отчаянная. Залитые пеной пол, стены и потолок, рассыпанные повсюду останки разбитой люстры и Лесь, гордо и победоносно сидящий у стены со столиком в руках, и с головы до ног ослепительно опененный.

Осторожно и деловито пани Матильда отняла у него столик. Воитель, избавленный от щита, со вздохом облегчения встал с пола.

— Что это вы гасили? — недоверчиво спросил главный.

— Что? — вежливо удивился Лесь.

Главный удивился еще больше, до степени полного словесного вакуума. Он только посмотрел на Леся грустно и отрешенно. Допрос продолжил зав, но как-то нервозно:

— А что горело?

— А что горело? — полюбопытствовал в ответ Лесь.

Зав почувствовал себя нехорошо, но не смег сдержать законного возмущения:

— Так зачем же вы поливали?

— Я вовсе не поливал! — запротестовал Лесь и, подумав, добавил: — Оно само.

— Боже! Боже! — застонал главный и, схватившись за голову, выбежал из коридора.

Зав, повинуясь инстинкту самосохранения, хотел выбежать за ним, но его остановил долг: он не может, он руководитель, он должен выдержать и реагировать. А посему стоял и беспомощно смотрел на Леся, смотрел просто так